– Не надо! – воскликнул незнакомец.

Кройд сделал шаг назад.

– Простите, – пробормотал он.

Человек был одет в коричневое пальто с высоко поднятым воротником. Поля шляпы натянуты так низко, как только можно было, чтобы хоть что-нибудь видеть. Голову он держал низко опущенной. И все же мальчик разглядел загнутый клюв, блестящие глаза и необычайно яркий цвет лица.

– Окажите, пожалуйста, услугу, сэр, – попросил человек надтреснувшим писклявым голосом.

– Что вам надо?

– Еды.

Кройд машинально опустил руку в карман.

– Нет. Деньги у меня есть. Вы не понимаете. Я не могу войти туда, меня не обслужат – при моей-то внешности. Я заплачу вам, чтобы вы вошли, купили пару гамбургеров и принесли мне.

– Я все равно туда иду.

Позже Кренсон сидел с этим человеком на скамейке и ел. Его привлек этот джокер, потому что в какой-то степени он считал себя одним из них.

– Где вы, ребята, обычно живете?

– Нас много на Бауэри. Там нас никто не трогает. Есть места, где тебя обслуживают и никого не волнует, как ты выглядишь. Никому нет никакого дела.

– Вы хотите сказать, что люди могут... напасть на вас?

Человек коротко и пронзительно рассмеялся:

– Люди не слишком любезны, парень. Когда узнаешь их получше.

– Я провожу вас обратно, – предложил Кройд.

– Вы, возможно, рискуете.

– Не беспокойтесь.

Где-то в районе сороковых улиц трое парней, сидевших на скамейке, уставились на них, когда они проходили мимо. Как раз за несколько кварталов до этого места мальчик проглотил еще две таблетки. (Неужели всего за несколько кварталов?) Ему не хотелось, чтобы его затрясло во время беседы с новым приятелем, Джоном – по крайней мере, так он просил его называть, – поэтому он принял еще две, чтобы легче пережить следующий критический момент, если такой скоро наступит.

Кренсон сразу понял, увидев тех троих, что они замышляют что-то плохое против них с Джоном, и мышцы его плеч напряглись. Он стиснул руки в карманах в кулаки.

– Ку-ка-ре-ку, – произнес один из тех, и Кройд начал было оборачиваться, но Джон положил руку ему на плечо и сказал:

– Пойдем.

Они пошли дальше. Парни шагали позади.

– Ко-ко-ко, – произнес один из них.

– Пик-пик, – прибавил другой.

Вслед за этим сигаретный окурок пролетел над головой Кройда и упал у его ног.

– Эй, любитель уродов!

На его плечо опустилась рука.

Он ухватился за нее и сжал. Кости руки стали ломаться с тихим треском, а человек закричал. Крик резко оборвался, когда Кройд опустил руку и ударил его по лицу, сбив с ног. Следующий нацелил кулак в его голову, и мальчик молниеносным взмахом отбил удар, развернув при этом нападавшего к себе лицом. Протянул левую руку, ухватился за оба лацкана, сминая их в кулаке, и поднял этого человека на два фута в воздух, а затем послал его спиной в кирпичную стену, возле которой они стояли. Человек рухнул на землю и больше не шевелился.

Последний вытащил нож и начал сыпать проклятиями сквозь сжатые зубы. Мальчик подождал, пока он приблизится почти вплотную, а потом взлетел на четыре фута в воздух и пнул ногами в лицо. Противник свалился на тротуар. Кренсон проплыл по воздуху, завис над ним и рухнул вниз, приземлившись на середину туловища. Ногой отшвырнул выпавший из руки нож в сточную канаву, повернулся и пошел к Джону.

– Вы – туз, – через некоторое время произнес тот.

– Не всегда, – ответил Кройд. – Иногда я джокер. Я меняюсь каждый раз после того, как сплю.

– Зачем вы с ними так?

– Если все так и дальше пойдет, мы должны позаботиться друг о друге.

– Да. Спасибо.

– Послушайте, я хочу, чтобы вы показали мне те места на Бауэри, где, по вашим словам, вас никто не беспокоит. Возможно, когда-нибудь мне понадобится туда прийти.

– Конечно покажу.

– Кройд Кренсон. Кренсон, запомните. Ладно? Потому что, если мы снова увидимся, я буду выглядеть иначе.

– Я запомню.

Джон показал ему несколько забегаловок и дома, где жили ему подобные. Представил его шестерым джокерам, попавшимся по дороге; все они были сильно изуродованы. Помня о своем существовании в фазе ящерицы, Кройд пожал новым знакомым конечности и спросил, не нуждаются ли они в чем-нибудь. Но те только качали головами.

– Доброй ночи, – попрощался он и улетел.

Боязнь, что незараженные люди следят за ним и только ждут случая, чтобы напасть, все усиливалась, пока он летел вдоль Ист-Ривер. Возможно, сейчас кто-то целится из винтовки с оптическим прицелом...

Кройд полетел быстрее. На каком-то уровне сознания мальчик понимал, что его страх смешон – но и слишком явствен, чтобы отмахнуться.

Добравшись до дома, он поспешно поднялся по лестнице и заперся в спальне. Как хотелось вытянуться на кровати... Но что будет, если сон одолеет его? Этот мир для него кончится.

Мальчик включил радио и начал ходить по комнате. Предстояла долгая ночь...

Когда Бентли на следующий день позвонил и сказал, что у него есть отличное, хотя немного рискованное дельце, Кренсон ответил, что ему все равно. Предстояло использовать взрывчатку, потому что этот сейф слишком прочный даже для его огромной силы. И еще существовала вероятность, что там вооруженная охрана...

Кройд не собирался убивать охранника, но этот человек испугал его, когда вошел с пистолетом наизготовку. И он, наверное, неправильно рассчитал длину шнура, потому что взрыв раздался раньше, чем следовало, и отлетевший кусок металла оторвал ему два пальца на левой руке. Кренсон обернул руку носовым платком, забрал деньги и ушел.

Он хорошо запомнил, как Бентли сказал:

– Ради бога, малыш! Иди домой и выспись! – сразу же после того, как они поделили добычу. После он взлетел и выбрал при этом правильное направление, но вынужден был спуститься вниз и взломать дверь булочной, где проглотил три батона хлеба и лишь тогда смог продолжать путь. Голова кружилась. В кармане лежали таблетки, но при одной мысли о них его желудок скручивало в узел.

Кренсон тихо открыл окно своей спальни, которое перед уходом не запер на задвижку, и заполз внутрь. Шатаясь, пошел в комнату Карла и бросил мешок с деньгами на спящего брата. Его трясло, когда он вернулся в свою спальню и запер дверь. Ему хотелось обмыть рану на руке, но до ванной было слишком далеко. Мальчик рухнул на кровать и больше не встал.

Он шел по пустынной сумеречной улице. Позади раздался шорох, и Кройд обернулся. Из подъездов, окон, автомобилей, канализационных люков появлялись люди, и все они смотрели на него. Мальчик продолжал идти дальше, как вдруг раздался звук, похожий на всеобщий вздох. Когда он оглянулся еще раз, люди угрожающе быстро догоняли его, на их лицах была написана ненависть. Тогда он бросился на преследователей, схватил ближайшего человека и задушил его. Остальные остановились, отступили назад. Кройд проломил голову еще одному. Толпа повернулась и бросилась бежать. Он погнался за ними...

III. День горгульи

Кройд проснулся в июне – высокий, худой, черноволосый, со всеми пальцами на руках – и узнал, что мать находится в лечебнице, брат окончил школу, сестра помолвлена, а у него появилась способность модулировать голос таким образом, что можно расколоть или разрушить практически любой предмет, если подобрать правильную частоту при помощи чего-то вроде резонанса.

Он встретился с Бентли и попросил организовать одно крупное дело на этот период бодрствования; хотелось покончить со всем побыстрее, пока не одолел сон. И никаких таблеток, стоит только вспомнить кошмары последних дней своей предыдущей жизни!

На этот раз Кренсон уделил еще больше внимания планированию операции и задавал более продуманные вопросы, когда Бентли, прикуривая одну сигарету от другой, прорабатывал детали. Потеря обоих родителей и предстоящее замужество сестры заставили его задуматься о непостоянстве человеческих отношений. Ему пришло в голову, что приятель тоже может не всегда оказаться под рукой.